- Жанр
- Авторская песня
- Теги
- Лицензия
-
- Над треком работали
- Ю.К.
- Описание
- Yuri Kossagovsky - MR Юрий Косаговский * Музей Рондизма
- Альбом
- И КАЖЕТСЯ СНОМ ЭТА ЯВЬ
- Студия
- studia DZEN
- Текст
- .
КАК МЫ ПЕЛИ БЕЗ ГИТАРЫ…
сон про Булата Окуджаву
мне приснил… ах да… накануне я выпил две … нет одну рюмку водки за ужином (почему же ощущение что две?… – странно) и перед сном желая проснуться пораньше выпил еще т.к. помню что иногда выпивка приводит не к тому что я взбадриваюсь и не могу заснуть чуть ли ни до девяти утра – а засыпаю хорошо и сплю – но просыпаюсь ни свет ни заря … так мне и хотелось - проснуться пораньше
не хотелось курить… все-таки пойду покурю и продолжу…
курил и думал – эх жаль мне пришло в голову
писать рассказ а не в стихах все изложить
как в прошлый раз когда мне приснился Окуджава
- перечитывать легче и короче и приятней
и главное на пустом месте… ну Ельцин как-то раз приснился – было основание … он мог проиграть выборы и была угроза для демократии что вернутся коммунисты – ну где-то в провинции он мне и приснился провинциально: бежим мы с ним не огородами … но почти-то выбежали (странно я ведь никогда с ним и не общался!?) и вдруг чуть ли ни на ты перекидываясь репликами «ух ты» … «вот да»… выбежали на мелкую улицу и - он споткнулся и упал в лужу … отряхнулся и дальше побежали…
но Окуджава - приснился без всяких оснований
как и первый раз когда в стихах тот сон описал…
и странно никогда мы с ним и не пели – все больше разговаривали в жизни а сон приснился что решили вдруг спеть что-то…
я вроде решил а он сказал тоном как будто мы думали об одном - что мол да-да надо бы и пора…
я … но я был все-таки инициатором т.к. хорошо помню что меня же мысль и застала врасплох -
что спеть? и хорошо помню что хотел я явно одно
а запел что-то другое на ходу удивляясь – как же это так вышло удивительно?
но сколько ни пытался напрячься и вспомнить
другую песню и может чем-то похожую… но другую…
я запел и он вторил вторым голосом… но не в том смысле что голос уходил в сторону как при многоголосье … а пели в унисон что называется – но явно слышался его голос почему-то ниже тоном чем мой…
и опять таки «ниже тоном» не в музыкальном смысле а в окраске голоса т.е. в мелодии он не отклонялся и странно … не помогал мне ни капли – ведь песня была его… а я вспоминал импровизируя... (т.е. с сомнением – угадаю ли
следующий звук в песне?)
иногда я даже невольно сам чуть менял ноту и нарушал унисон вроде – да точно в конце фразы когда ясно было что с мелодией справились и со словами а теперь можно добавить чего хочет душа – небольших отклонений – ну видимо улучшить чтобы пенье т.к. я не очень уверенно вел мелодию
а нащупывая ее в памяти в импровизационном ходу
пели мы - «он наконец вернулся в дом где она сто лет мечтала о нем… куда он сам сто лет спешил… ведь она так решила… и он – решил…
я клянусь что это любовь была…»
он находился где-то слева… как объяснить читателю откуда «слева» – не от меня – я как будто видел всю сцену со стороны и если мы мысленно поставим кинокамеру: то перед ней буду я … слева стол и диван и на диване темная фигура Булата… он сидит …
и вот интересно когда я разглядывал его фигуру поподробнее и более близким планом – то это уже и не камера … а я смотрю ну так вот я стою посреди комнаты и запел глядя в сторону может от камеры нашей воображаемой с читателем или чуть в сторону от Булата…
ах боже мой столько набрал текста и не запомнил – а вырубилось бы электричество (!!!?) и все бы пропало (боже меня это ужаснуло!!)
ах спина заболела писать пригнувшись вперед над клавиатурой и Марта еще сидит на плечах а я увлекшись повествованием не согнал ее и даже только что заметил…
нет покурю еще раз…
пока сделал заголовок и исправил несколько выделенных красным ошибок
курить желание пропало и продолжу…
посередине второго куплета он в каком-то месте был недоволен какой-то нотой и то ли я поправился то ли он поточнее обозначил…
и вот что интересно он как-то странно пел
его голос звучал будто чаще не в комнате а
в воспоминаниях моих что ли – но что мне вспоминать?
мы с ним никогда вместе не пели
всегда говорили…
а пенье с магнитофонных пленок или
с пластинок или с диска лазерного – меня бы
тот час разбудило бы … и очарование ситуации пропало бы
а она была – было удивительно близко-дружеское общение что так мне дорого в глубине иногда мне вообще кажется что он да Игорь Ильинский да Чурикова … ну Куравлев мельком по телефону … ну Басилашвили – пока ему карточку давал по которой он бедный не позвонил – куда он эти карточки складывает – в вазу наверно?
так вот иногда бывает ощущенье что кроме них как и не разговаривал на планете ни с кем…
ну так чтобы не переводить слова собеседника как бы с английского для себя – а на своем русском языке
свободно в ощущении полного понимания
как с матерью или отцом … нет как с матерью или самим собой...
а куда дел мои две записки Булат? я же знакомился с ним три раза и только с третьего и встреча состоялась и продолжилось общенье…
первый раз он приехал на мою улицу и встал… – стоял около машины – я написал каракули – что мол приходите на пельмени в гости всегда буду рад – почему на пельмени? – наверно всегда был голоден и пельмени у меня было самое прекрасное в жизни… другой раз после концерта я одевался как раз в тот момент когда стояла его мать в черном платье долго ожидая… и наконец появился он и помог ей одеть пальто и когда сам подавал номерок … я возник … и тоже вслух записку – прочитав конечно оба раза вслух написанное – так и легче потом подчерк разобрать и интонации те что надо… - жизнерадостные и веселые … неужели опять про пельмени написал?!
напасть какая-то но ничего в голову их воспоминаний и не приходит наверно про пельмени…
ах какой у него был триумф внутренний и внешний в тот день – все увидели кто есть кто в стране…
за красной скатертью председатель Симонов
(боже через сто лет никто не будет знать кто это – ну самый известный первый поэт официальный в стране … легенда с большой официальной буквы)
по краям вся активная свора печатающихся и процветающих – а главное все время на виду у народа имен… и все в пустую… по залу шел снег! кто бы чего ни читал…
шел снег – это спускались записки со всего зала и гора выросла перед Булатом сидевшим с краю …
ну как будто тачку опрокинули перед ним маленьких плоских бумажечек…
… но лучше вернуться к сну… все время запоминаю – вдруг вырубят электричество…
и чихнул почему-то и Марту в третий раз сбрасываю с плеч в третий раз через комнатку на диван…
запомнил…
покурил.. и думал куря и проходя комнатами
что надо объяснить читателю - что я понимаю его недовольство отвлечениями – но я осознанно впускаю их по мере возникновения
… и рассказывать-то мало … сон короткий
и сам жанр почему-то потребовал как ребенок (любой рассказ как ребенок) вот такого письма…
и я должен всегда уступать…
так вот.. ах как я устал и мне опять спать хочется…
ну так вот – он слева от воображаемой камеры что мы установили мысленно с читателем и я по средине комнаты и там диван и стол – а справа от меня тоже столы почему-то
и кажется проглядывает (точно светлое)
окно балкона … хоть столы и загораживают - видно было - что стекло донизу…
и цветок - то ли фикус то ли лимон
… ах мои дурные манеры… я никогда или редко смотрю в лицо собеседника – хотелось бы его лицо описать – но я даже не могу описать лицо этого цветка - вечно я погружен в себя в свои мысли
так вот пели и спели до конца и были довольны вроде бы что справились и… я проснулся
с ощущением прохлады уже своей комнаты (почему прохлады когда в комнатке 28 градусов!?
но ощущениям не прикажешь было ощущение прохлады… может от влажности рубашки…)
и черные окна до сих пор… почти восемь… а проснулся в шесть…
а сон меня согрел милым общеньем…
.
.