Промо
-
Приходы Дальше
1 002 / 0 / 17 летБездна
вела нас все дальше
и дальше
по темным коридорам
нашего подсознания.
«Приходы»
Посвящается Джиму,
а также всем его братьям и сестрам
I
Что было дальше?
А об этом
на самом деле
не знает никто.
Даже История
об этом умалчивает.
Она как раз
в тот самый момент
уснула
и видела сон
о Вечной Любви.
А было всё так:
Предназначение Бога
отработало уже
в первом четверостишье,
и даже мудрецы
не знали,
стоит ли вообще
писать еще что-то…
дальше.
Флаги над крепостью
посылали
звездному Небу
воздушные поцелуи,
но они
всегда возвращались
с пометкой
«Не Востребовано».
Всё шло
своей дорогой,
пока Танцующий Бог,
затягиваясь очередной
сигаретой
и пытаясь тем самым
вывести хотя бы
самого себя из
состояния глубочайшего похмелья,
в котором он находился
уже по крайней мере
лет четыреста
(а может и больше,
кто его знает?
разве он сам признается?),
не спросил меня,
не знаком ли я
с Богиней Камусвами.
Была такая
старая песня:
Кому с вами? –
Спросила меня
Камусвами. –
Не знаю, не знаю
Не знаю, не знаю
Не знаю
Не знаю,
мне всегда это было
слишком неинтересно:
одни и те же лица,
одни и те же привычки,
взгляды,
руки,
шепот
Потребность смотреть в глаза
и видеть в них ответы
приходит и
уходит с абсолютно одинаковой
скоростью,
независимо от умения
сравнивать и
соразмерять
возможности и средства.
Зверь, идущий по следу…
У него никогда
не возникает даже мысли
сопоставлять шансы,
выискивать
преимущества и недостатки
системы его жизни…
его мысли…
его мечты…
Кому это надо,
спрашивать у него
Зачем и Почему?
Нервный импульс…
Легкая нервная дрожь…
И в путь…
Вперед…
Туда, где горит
огонь Свободы и
Справедливости,
открытой и доступной
только ему
одному.
Куда бы он ни шел
и что бы он ни делал,
для него впереди Правда,
и единственно правильным
является только
следующий шаг вперед,
дальше…
Человеческая слабость
подставлять другому
спину
для него просто
нелепость.
И так
до тех пор, пока
это всё не тонет
в едином потоке мыслей…
и не остается только черное и белое…
и как благословенья
зверь ждет,
когда луна
взойдет
в сотый раз…
Прости мне мой хлеб
Я старался, как мог
Не успеть
Сознательно слеп
Хотел, но не смог
Просто петь
В земле и на небе
Искал, что не знал
В запаренном беге
Спотыкался – вставал
Попутного ветра
И стаи оскал
Всё, что нужно для смерти
С собой уже взял
Прости мне мой хлеб
Я старался, как мог
Просто петь
Сознательно слеп
Хотел, но не смог
Не успеть
В тот самый момент,
когда сон еще может
стереть из памяти
все живые образы
и наполнить эту пустоту
серебристым теплым светом
забытья,
ты вдруг понимаешь,
что тебе,
увы!,
нечем будет
отгородиться,
не за что будет
спрятаться,
когда через долю
секунды кто-то
спросит тебя,
хочешь ли ты вернуться…
Куда?... Зачем?...
Там будет Она?...
(Что-то ведь там было еще?)
Бог ты мой,
как все-таки приятно
не ощущать
течения времени,
когда из-за спины
звоном сотен
нефритовых колокольчиков
отзываются на каждое движение
крылья.
Кто-то может
не знать об этом,
кто-то –
не придавать этому значение,
кто-то считает,
что у него есть право
об этом забыть…
Но где-то
холодным зимним вечером,
закутавшись в мягкий плед
и согревая себя надеждой,
перед камином сидит
Она
и смотрит в огонь.
И Боги падают на колени,
умоляя ее о прощении.
На ее лице
как первый луч
рассвета
после ночи,
где бушевал ураган
и гроза билась
в стекла,
играет легкая улыбка…
Она отпускает Богов
по домам,
дарит им новые крылья
и смотрит в огонь…
Она ждет…
Опять…
Несла, хранила
Но не уберегла
Наутро хоронила
Опять ждала
Рассвет за туманом
Небесный прибой
Завтра я встану
Живым
А сейчас иду в бой
Клялась, молилась
Да так и не спасла
Бессильно злилась
Опять ждала
Благие вести
Несу всё с собой
Всем честь по чести
Прощай
Сейчас иду в бой
Я помню, как в твоем ониксе
Горели чьи-то глаза
Наконец-то, похоже, лед тронулся
А я всегда и так за
Легенду моей прошлой жизни
Архангел ведет на убой
Я знаю, завтра я встану
Один
А сейчас иду в бой
Несла, хранила
Да так и не спасла
Наутро хоронила
Опять ждала
Рассвет за туманом
Небесный прибой
Завтра я встану
Живым один
А сейчас иду в бой
II
Когда я скажу тебе слово
Попытайся его забыть
Протянуть молчанием тысячу лет
Снова и снова простить
Сестра, вот мой сон
Вот мой нерв
Вот мой дом
Всё тебе
Сестра, я устал –
Пережил,
Но не знал
Быть беде
Не пугайся, Сестра,
Это просто рассказ
О том, как деревья
Отводят от неба наш сглаз
Успокойся, Сестра,
Это всё не про нас
Я сейчас докурю
И расскажу всё еще один раз
На улицах города
ветер бросает
под ноги
Завтрашним Святым
крылья птиц и
сухие листья.
Неразделенные голосами любви
они всегда идут вместе,
хотя ни разу в жизни
даже не видели
друг друга.
И каждую секунду
своей сегодняшней жизни
каждый из них знает,
что где-то рядом
идет другой,
но такой же, как я,
тот, кто знает.
Зачем тебе солнце,
если тени домов
всё равно
глотают тебя,
как вчерашний
холодный завтрак?
В мыслях героя
рождаются ящерицы,
пляшущие свои
предрассветные танцы
во благо всем живым.
Хлопки затворов
в углах темных комнат
сливаются
в обворожительный мотив,
если тебе уже
нечего терять
и нечего находить
в твоей
тихой жизни.
На плечах брошенных,
теперь уже бездомных,
псов
каленым железом
выжжен девиз:
«Я буду жить».
Свет теплой звезды
целует их,
и ветер
обнимает как лучший
хозяин.
Что ты хочешь
еще?
Конечно,
ты не знаешь,
да и
откуда тебе?
(Я не знаю сам, что я делаю…)
Забавно…
А помнишь ли ты,
Сестра,
того, кто рядом
с тобой
сейчас?
Забудь
все имена
и звания.
Не они делают
тебя мишенью
для алчных
небесных охотников…
Обернись!
За твоими плечами
столпились
целые армии
архангелов.
Без обычного
блеска,
без труб
и святых
песнопений,
без Небесного Огня,
который в этот момент
лишь тлеет в
их сердцах,
как сырая головня
в тщательно
затоптанном и
залитом водой
костре.
Что ты им скажешь?
Что ты сможешь им сказать?
Это не я?
Вот так-то!
Человек всегда,
осознанно или нет,
выбирает клетку
для следующего хода.
Правее?
Левее?
Без разницы,
потому что
(ты знаешь)
клетка
одна.
Поток информации…
В твой
и без того разгоряченный
мозг
ежедневно
врывается лавина
мутной жидкости.
На своем пути
она сметет всё,
что ты подставишь ей.
Давай!
Брось ближе
к ее воспалённому гребню
всё,
что тебе дорого.
Свою Любовь,
Радость да и
саму Жизнь.
Не мелочись…
Так будет
по крайней мере
честнее.
Без лишней пригоршни смущенья
Тень поднялась в Его чертог.
«Я ждал тебя». – «Я тоже… Было,
О чем подумать… Всё не впрок…»
«Чего ты хочешь?» – «Я? Не много,
Но и не мало, что ж скрывать.
Ты ведь и Сам Ходил-Под-Небом.
Кому как не тебе то знать?»
«Ты хочешь снова стать безмолвной,
Пластаясь в пыльных мостовых?
Привязанной к живому телу
Теряться в сумерках земных?»
«Да, я хочу» … «Иди же с миром!»
И тень рванулась прочь с Небес,
А душу, окропив эфиром,
Швырнул навстречу мелкий бес…
Вот так и встретились… Ну, здравствуй!
Теперь я знаю: «быть-живым»
Тебе платить своим молчаньем
Стелясь по пыльным мостовым.
В твоей квартире
звонит телефон,
олицетворяя
и без того
безраздельно
царящий
у входной двери
хаос.
Как же ты мог
так быстро забыть
то, чем мы так беспечно
играли,
когда мир был
молод…
для нас…
Как ореховая скорлупа,
как пенные брызги,
отскакивали от нас
нелепые взгляды
и крики.
О, Блаженные Танцующие
на полянах Забытого Леса!
Те, кто ловит
каждый из доносящихся
до них звуков,
будь то пение птиц
или звериный вой!
Позволите ли вы
заблудившимся путникам
пригреться у вашего костра?
«Я знаю, как обратить
Хаос в Реальность», –
произнес
мягкий глубокий голос.
Увы мне!
Но это я знаю и сам.
Только я не знаю, зачем.
Оголенные концы
высоковольтного провода
гасят любой звук,
погружая его обратно
в разгоряченную плоть.
Ты ждешь стихов?
А их не будет.
Он вышел.
Занавес.
III
Не стоило тебе
открывать глаза навстречу дождю.
Я и сейчас
словно наяву вижу,
как альбатросы
вспарывали
это иссиня-черное
предгрозовое небо,
пытаясь поймать
последний блеск удачи
и не умереть
от голода
к завтрашнему утру.
Радужные Дети Вселенной
играют на своем облаке
разноцветными хрустальными
шариками.
Они смеются.
Коварный Отец
не сказал им,
что это слезы.
Ты забываешь спросить даже то,
что, казалось бы,
должен был знать и сам.
Но слышал ли ты?
Между строк
в настольной библии
Твоего Пастыря
кривым нервным почерком
выведен
шизофренический бред,
эфемерный угар от
поглощаемого железа.
Он всё равно
никогда не видел
и не увидит
Танцующего Бога,
который говорит
с тобой.
Потому что
ты сам и есть
этот Бог.
Пусть смешной,
недоверчивый,
отчаявшийся…
Но уж
какой есть,
прости,
не я сделал
тебя таким.
Ты танцуешь
на паперти
Неназываемых городов
танец Вызывающего дождь.
Что ты будешь
дарить себе,
когда Радость
разлетится клочьями
по повседневным щелям?
Танцующий Бог
улыбнулся –
радость бесценна…
Я покажу тебе, пойдем
Туда, где ночь родится днем
Златоволосая Весна
Кто тебя звал сойти с ума?
На переплетах старых книг
Немеет буквами твой крик
И дар бесценный жжет стрелой
Лихой стрелок бьет на убой
Запутать сцены, сдать концы
Перековать на смех кресты
В нелепой пляске понеслись
Земля и Небо, Глубь и Высь
Теперь ты вспомнишь этот дом
Отправишь День своим путем
Ты что-то ищешь, старый друг?
Несчастный Бег закован в круг
И ветер пену моря рвет
Всё ближе к гавани наш флот
На белом полотне вода…
Ты спал… Проснись… Открой глаза…
«Я никогда не получала
твоих писем», – скажет Она.
«Это потому,
что я их не писал».
«А я ждала».
(Опять ждала…)
Теперь ты видишь?
Сколько бы ты
ни выбросил из
этого круга,
он всё равно
остается
неизменным:
замкнутым…
узким…
тугим…
и всё равно
наполненным
массой
никчемных идей
и страстей.
Кто-то вышел?
Не верь.
Боги уходят
лишь для того,
чтобы стать Богами.
И не остается
никаких обид
там…
дальше…
За что вы сделали
это с нами,
Бесплотные Призраки Огня?
Зачем вы опять
низринули нас
обратно в эту
Бездну,
где нам и так уже
всё до боли знакомо?
– Я не хочу снова туда!
– Ты боишься?
– Нет.
– Тогда что?
– Не хочу.
Просто не хочу
снова видеть
эти руины или то,
во что превратилась
та великая красота.
Духи Огня раскатом смеха
прокатились под сводами…
– Руины?
Ты либо слеп,
либо хочешь казаться
таким.
– Может это и есть
та самая
«слишком высокая цель»?
– Не думай об этом…
Игра не стоит свеч, прости
(И он свернул тогда с пути)
Утром ты откроешь глаза
и снова, как и
тысячи раз до этого,
стряхнешь с себя
серебристое оцепенение
сна и
погрузишься
в вечное проклятье
Инертных Голосов,
ты всё будешь пытаться
ухватиться
окаменевшими пальцами
за свою хрупкую радость
и урвать у этого
странного,
такого незнакомого и чужого
дня
еще хотя бы одну
живительную каплю
сладкого забытья, но…
Но тебе уже пора…
Пора идти на балкон
и кормить с руки
свою верную
Птицу-Тоску.
Смотри, она уже
ждет тебя и,
понимая, что
всё равно так
никогда и
не дождется,
плачет.
Прости ее.
Птица-Тоска
С перебитым крылом
Вот опять налегке
Ты влетаешь в мой дом
О чем тебе петь?
Как всегда об одном
О том, как легко
И как сложно вдвоем
Птица-Тоска
Посидим на ветру
Забывать так же просто
Как гаснуть костру
Твои крылья навек
Позабыли игру
Ту, где сходятся ставки
И свет режет мглу
Птица-Тоска
Как затянута роль
И надежно как в банке
Утерян пароль
Чтоб уйти и хоть как-то
Смягчить свою боль
Так жестоко тобой
Правит День – твой Король
Птица-Тоска
С перебитым крылом
Ты опять налегке
Покидаешь мой дом
Не спеши улетать
Напои меня сном
А назавтра вернись
Осенним дождем
IV
Не спеши
Не стучись в эти двери
Дай доспать сторожам
В тишине
В этом доме метели
Мелькали как тени
Дни и недели
Молча в постели
Не могли, но хотели
Ключи и Свирели
Почти что успели
И листья желтели
Провода и капели
И птицы не пели
И крики немели
Дышать еле-еле…
Так что ты
Не стучись в эти двери
Дай доспать сторожам
В тишине…
Счастливого Рождества,
поглотители влаги!
Ваша бледная кровь
не заиграет
зелеными изумрудами
в глубинах зрачков
Великого Духа.
Драконы покинули меня,
мои лесные братья и сестры!
Теперь вы будете
указывать мне путь.
Ну вот мы и снова встретились,
Господа Странные Звери!
Самое время
продолжить наш
Великий праздник.
И всё повторилось
с пугающей точностью…
И снова ничто
не предвещало рассвета…
И снова Хранитель
вышел мне навстречу,
но не сказал
ни слова…
Я отпустил его…
В последнее время
он вообще чувствовал себя
слишком усталым,
даже иногда
старым.
Я отпустил его…
Пусть теперь
и он
смеется как ребенок,
открыто и
так честно, как
могут смеяться
только дети.
Массовая истерия сознания
расцвечена по стенам
ультрафиолетовыми цветами
звенящего пустотой
мозга.
Хорошо еще,
что звуки труб
не разбудили тебя,
когда я на заре
с триумфом
входил в Свой Город.
Победа?
О, нет, что ты!
Таких побед не бывает.
Я сам признал себя
побежденным,
но, будучи
благородным победителем,
сам же и
помог снять
с себя оковы.
Человек,
усердно прокладывающий
себе тропинку,
то и дело
проваливаясь
в вязкий весенний снег
почти по колено,
всего в метре
от широкой асфальтированной
дороги,
кажется нелепым.
Но так уж ли он
не прав?
(Ты вырываешь мне
сердце
таким взглядом.
Разве эти слова
того стоят?)
Слишком много вопросов.
И слишком мало
ты вписываешь ответов.
Забываешь, где они?
А они всё там же…
Вспомни…
на ладони…
Вот видишь,
никуда от этого
не деться.
Ты снова
танцуешь в моей игре.
И можно придумывать,
забывать
и снова придумывать
целые миры
и вселенные, но…
И ночь пройдет
И будет утро
Стучаться в дверь
Но сломан ключ
Тяжел замок
Крепки затворы
Я не смогу
Тебе помочь
Открыть все тайны
Все законы
Всю соль твоих
Родных глубин
Прости меня
Меня ждут дома
Мне не унять
Твоих седин
Мне не прогнать
Все те сомненья
Твоих покрытых
Льдом лесов
И день пройдет
И будет вечер
Но сломан ключ
Тяжел засов
Я даже если
Захотел бы
Не смог тебе
Сейчас помочь
Пусть будет утро
Будет вечер
Но день пройдет
И будет ночь
Твой свет для меня
милее и теплее
любого другого.
Я вспомню,
когда будет нужно.
Я скажу тебе,
когда вспомню.
Он пошел дальше…
Он уже видел много
Правды и фальши,
Но снова дорога.
V
Телефонный звонок
все-таки разбудил его.
– Ты спишь?
– Уже нет.
– Что такое Зима?
– Зима – это Смерть.
– Что такое Смерть?
– Смерть – это
телефонный звонок,
на который ты
в конце-концов
отвечаешь.
– Так значит,
ты и сам знаешь?
– Знаю.
Ты выходишь на улицу
и внимательно
вглядываешься во всё,
что тебя окружает.
Новый Воздух
Нового Дня
бросает тебе в лицо
знакомые
вчерашние запахи –
вчерашний
холодный завтрак.
(Новый?)
Почему-то именно сегодня
тебе особенно сильно
хочется
увидеть хоть в чем-нибудь,
в серых силуэтах зданий,
в пляшущих тенях,
в ветре
и листьях,
что-то новое,
что ты раньше не видел,
что еще не известно
там…
дальше…
Но
Новый Воздух
Нового Дня…
Вдали от прямых путей,
рядом с городской суетой,
но вне ее,
ехал троллейбус.
Ехал медленно,
никуда не торопясь.
Ему некуда было
спешить.
Он тихо сидел
у окна,
и блики заката
плясали на
темных стеклах
его очков.
Он смотрел
на предметы за окном,
проплывающие мимо,
но он их
не видел.
Он смотрел глубже.
Удивительным было то,
что в тот момент
все Силы,
которые только
могли существовать,
спали.
Была тишина.
«Теперь мы воюем
на другом фронте».
Совсем на другом.
И слава
всем Богам,
рожденным и
нерожденным,
за Это.
Я помню, как в твоем ониксе
Горели чьи-то глаза
Наконец-то, похоже, лед тронулся
А я всегда и так за
Легенду моей прошлой жизни
Архангел ведет на убой
Я знаю, завтра я встану
Живым один
А сейчас…
Я с тобой
Теряют смысл
Слова в твоем знаменье
Теряет музыка
Гармонию и ритм
Тебе прописан
Смех, а не сомненье
Тебе заказан путь
Нет больше рифм
Нет оправданий –
Нет и сожалений
Законы писаны
И выверен устав
Тебе прописан
Смех, а не сомненье
Слова – в песок
В гранит – отрывки глав
На камне выступит
Соль от слезы прощенья
Прощание
Не стоит стольких слез
Тебе прописан
Смех, а не сомненье
Немой угар
От слипшихся в сон грез
По темноте
Уходит прочь свеченье
В последний раз
Сквозь дымку плотных штор
Тебе прописан
Смех, а не сомненье
Глоток воды
И в исполненье приговор
Вот вам достойный финал –
пример для подражания
гаснущему поколению.
Двери и окна
открыты,
но войти в них
нельзя.
Нет правды и нет лжи.
Нет ни времени,
ни пространства.
Яд уже не кипит
в хрустальных шарах,
а растекается по полу
туманом.
Сквозь этот туман
проходят
призраки, духи и образы
и приветствуют
друг друга,
преклоняя колена.
Всё умерло,
но всё живо.
Только иначе…
И Танцующий Бог
нашептывает
новые стихи:
Теплой зимы вам
И сонных ночей
Вам, Братья и Сестры
Солнечных дней
Не коснись вас вода
И ветра и туман
Золотого вам смеха
И меньше вам ран
Пусть вам будет светло
И легко умирать
От любви до любви
Чтоб воскреснуть опять
Пожелайте себе
Возвращаться домой
Вообще без щитов –
Нужен кто-то живой
Откровенных вам слов
Незаученных фраз
Чтобы праздник остался
И радовал глаз
Обойди стороной вас
Момент пустоты
Вам чистого неба
И под ноги цветы
И пусть песни звенят
И клубится дымок
Нового лета вам
Легких дорог
Удачной охоты
И верных друзей
Вам, Братья и Сестры
Солнечных дней
(17.06.2003–13.04.2005)
