Марии ПлошихинойКак жутко тошно на душе:Я дням веду свой счет,Тоска меня давно ужеУжасная грызет.И гонит прочь тоска меняБыстрей, быстрей, быстрейИз мира света и огняВ мир сумрачных теней.Она со мной везде, кругом,Среди пиров и месс,Она, как вездесущий гром,Карающих небес.Но исчезает вдруг тоскаВ забвения реке,Лишь друга чуткая рукаПрильнет к моей руке.Лишь я услышу голос той,Чей лик так чудно мил,Чей крест мерцает золотойСеянием светил,Чей локон, как волна завит,Чей взор яснее дня…Ах, Маша, лишь один твой видУж исцелил меня!* * * * *Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты,Тебя вспоминаю не смело…Тебе все на свете отдам я, лишь ты,Лишь этого б ты захотела.О, ради тебя я пошел бы на все,Ах, милая, в рай иль в геенну -Живу я любовью, и сердце моеНе знает ни страха, ни тлена.Избавлю себя от материи пут,Пожертвую телом и кровью,И в то перейду, что любовью зовут -Блаженной, Вселенской любовью.Не стану писать я, как прежде стишки,Покой я ничей не нарушу -Среди Серебристой Полночной РекиМою ты увидишь вдруг душу.Я стану глядеть кругловат, желтоватСредь всплесков серебряных ночиИз дальних, космических, темных палатВ твои изумрудные очи.Пусть время погаснуть последней звезде,Пусть небо затянет туманом,Но я буду вечно с тобою везде -Я буду твоим талисманом.Ты станешь ли бодрствовать, станешь ли спать,Но я - вечно зрячее око -Над крышами буду тебя охранять,Блуждая на запад с востока.И пусть пробегают неслышно года -Мне вечно лететь над тобою,Тебя охранять и лелеять всегдаИ быть талисманом-Луною.* * * * *КвазимодоКогда-то, в век странный и темный,Собор был в Париже. Он встарьСтоял среди улиц, огромный,А жил в нем - церковный звонарь.Звонарь тот хромой, безобразный,Для многих урод и фигляр,Натурой был тонкой и страстной -Имел благородства он дар.Он крепок был в чувстве и в вере,Но разве обманешь судьбу -Открыл он церковные двери,Впустив внутрь храма толпу.Толпа в миг безумств и свободы,Под действием внутренней ржи,Вошла под церковные своды,И кровью зажглись витражи.Он, грех совершивший, ранимый,Вины своей не перенес,И умер он рядом с любимой,Как друг, иль как преданный пес.* * * * *Ты меня так искренно любила.Что же я? Увы, в моей душеНе любовь - совсем другая сила Возникала исподволь уже.В мир душа захлопнула оконце,И сгустилась в ней седая мгла -Мне казалось я сокрыт от солнцаТенью Люциферова крыла.Нежное, пресветлое созданье,Ты была печальна от того,Что, увы, не обратил вниманьяЯ на грезы сердца твоего.Я, тобою восхищаясь, все жеНе тобой, а болью жил своей -Для меня зачем-то стал дорожеСтрашный мир уродливых теней.И душа моя и даже телоОказались в адовом плену -Я ушел за чуждые пределы,В темную и дальнюю страну.Ты мою лишь душу приоткрыла,И конечно сразу поняла -Буйствует во мне слепая сила,Сила разрушения и зла.Ты переменилась постепенно.Мысли о прощении гоня,Стала ты печальна и надменна,И, конечно, бросила меня.И, хоть мы с тобой теперь в разлуке,И меж нами горы и леса,Я в мечтах твои целую рукиИ во снах смотрю в твои глаза.* * * * *Приди, хоть в сеянье денницы,Хоть в блеске полночной звезды,Ко мне, Поднебесья Царица,-Космический дух красоты!Меня покидает сознанье,Все руки слабей и слабей,Я чую - из тьмы мирозданьяЛетит огнедышащий змей.Тот змей многоглавый, крылатый,С когтями, что кровью горят,На нем чешуя, словно латы,И в ней отразившийся ад.Он смерти извечный предтеча,Ему нами править дано;Он душу мою человечьюХотел погубить уж давно.Меня из волшебного сада,От муз, опьяненного сном,Возьмет он, и ужасы адаУзнаю я в царстве ином.Я сгину в ужасной геенне,Средь крови, средь тьмы и огня,И мертвых прискорбные тениВ свой круг скоро примут меня,Их воющих, исчерно-красныхПройдет предо мной череда,И я среди этих ужасных Теней растворюсь навсегда.Но я среди крови и ночиВ миг смерти увижу пускайЛюбовью горящие очиИ царственный твой горностай.И пусть суждено раствориться Мне в адском кровавом огне,Тебя я увижу Царица,-Я знаю - придешь ты ко мне.* * * * *Смейтесь ангелы Господни,Плачьте, бесы Сатаны,-Я ушел из преисподни-Люциферовой страны.Долго пробыл я в геенне,Там не сладко было мне -Жгли меня там злые тениВ вечном адовом огне.Снова я живу на свете,Только вот средь бела дняВстретив, женщины и детиСторонятся все ж меня.И за мною тени взглядов Их летят. Как им претит,Как страшит их жудкий, адовМой потусторонний вид!Но, любовь взвалив на плечи,Одолев законы зла,Ты одна со мною встречиИщешь, дивна и светла.От тебя едва ли скрою,Что дела мои и сныДышат лишь одной тобою,Лишь тобой вдохновлены.Ты, толпе не веря странной,На нее уж не греши.Ей – толпе - моей туманнойНе понять во век души…* * * * *Много странного в женщине скрыто:До конца никогда не поймешь,Весела ли она, иль сердита,Говорит она правду, иль ложь.Но мои «доброхоты», ощерясьИ сгущая в душе моей мрак,Скажут мне: «Что за глупая ересь!Раз не понял ты, значит дурак!»И, на очи навеяв туманность,Сделав вид, что не слышу хамья,Я скажу: «Все же в женщине странность И загадочность чувствую я»…И, конечно, безумно ликуя,И светясь, как сеяние дня,Я припомню мою дорогую-Ту одну, что любила меня.Воспевать ее будет напрасно -Мне не хватит ума моего,Чтоб сказать, как же было прекрасноИ чудесно мое божество!Но, увы, - все поэты беспечны,Ну а музы - влюбленно-легки,И они улетают навечно,Лишь другого услышат шаги...(Прямодушие в них и обманность,Ужас ночи и прелесть зари…Музы, Музы, какая же странностьОбуяла вас, черт подери!)И моя от меня улетела.Я любил ее. Что же она?До меня никакого ей дела -Муза мне ведь совсем не жена.Но события жизни так скоры -Время мчит неизвестно куда,И уносит с собою раздорыИ мечты, и любовь навсегда.Я теперь совершенно здоровый,Нет в глазах уж безумья огня,Открывается светлый и новыйНеразгаданный мир для меня.Но сомненье одно, так тревожаВесь досуг мой, не властно уму:Почему улетела ты все же,Муза, дай мне ответ - почему!* * * * * * * * * * * * *За окнами движутся тени,Горит золотая луна.-В моря неземных сновиденийВхожу с головою, до дна…И гаснет во тьме Мирозданье,И меркнут его рубежи-Всё реже вещей очертанья,Всё ярче чудес миражи…Полночным укутанный мраком,За явь принимаю я сон,И вижу, что тайным я знакомЗа кем-то идти приглашен.Вот тени нечёткая кромка,Вот стан, что из тьмы и огня -Смотрите ж: сама НезнакомкаК себе призывает меня.Движенья - изяществу верность-По-блоковски чудно легки,Поверий знакомая древность,Знакомая узость руки…Она меня кличет и манитВ зарю золотистой луны,Где тучи едва закрываютГраницы далёкой страны.Страны, где личины и маскиНужны мне не будут ни дня,Где добрые древние сказкиНа век околдуют меня.* * * *Ольге Ивановне ОстославскойУж в меня нынче демон вселился:Все предметы мне странно чудны,Я теперь понимать разучилсяСовершенно, где явь, а где сны.Целый день я слоняюсь по дому:То пройдусь, то, шальной, пробегу,Мне ведь издревле всё здесь знакомо,Хоть узнать ничего не могу.И когда прохожу по гостиной,Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-Снова вижу я в раме стариннойЧудный лик госпожи молодой.И с портрета взирают их милость:Десять рыцарей - десять вельмож.Как же мило она поместиласьНа холсте среди сталей и кож!Стану их имена прославлять яПоэтически хоть до одра:Это предки мои - это братьяМеж собою и с ними сестра.О, прабабушка! В Вас воспиталиГрациозную стать лебедей.Вы, как фея из сказочной дали,Как принцесса из рыцарских дней.Восхищаться я снова и сноваБуду Вами не дни, а века -Вот моё Вам приветное слово,Что восславит Вас наверняка.