ВОРОН КЕША  Напечатано в юбилейном выпуске альманаха ЛИТО ОРБИТА - 1 при ДК МАИ

    Удивительное – рядом… Внимание Нины привлекли крики ворон. Она вышла на крыльцо, на  нижней ветке яблони сидел крупный чёрный ворон, правое крыло у него свисало. «Или подстрелили, или подбили», - подумала она. Захватив кусочки сыра, она стала  осторожно приближаться к ворону. Крик ворон прекратился, они с высокой сосны наблюдали за Ниной. Ворон её совсем не боялся: с протянутой руки моментально исчезли все кусочки сыра. Перья у него были тусклые, как будто запылились. Он явно не насытился, и она вернулась в дом, чтобы поискать, чем бы его ещё подкормить. Она взяла тарелку с оставшимися пельменями и только вышла на крыльцо, как ворон слетел с дерева и на двух лапах, как на пружинках, поскакал ей навстречу. Он словно мячик, подпрыгивая, двигался в её сторону. Правое крыло касалось земли. Это было так трогательно, что Нина невольно сказала ему:  «Кеша, не спеши, я никому не отдам». Она положила пельмени на бетонную дорожку, стояла и смотрела. Одна видно попалась горячая, Кеша бросил её и засеменил довольно быстро к сохранившемуся в траве снегу и принялся его клевать. Остальные пельмени он  закопал в землю. Набьёт клюв пельменями и бежит с ними к дереву, вывалит их на траву, выроет клювом ямку, положит их туда и начинает листиками закладывать, не спеша, аккуратно. И так он делал каждый раз, когда наедался. Запасы делал на случай перебоя с едой. Нина наблюдала, как смешно он прятал куриную грудку в клубничной меже. Недовольный закладкой, перепрятывал её в другое место. Так он долго прыгал с куриной грудкой, а когда  проголодался, склевал её. Улетать он не собирался, хотя  в сад часто выходила Нинина кошка Пуся, он с дерева наблюдал за ней, а Нина - за ними.

    Как-то Нина зашла к маме и рассказала о забавном Кеше. Мама  угрюмо слушала её, а потом запела:  «…чёрный ворон, что ты вьёшься над моею головой. Ты добычи не добьёшься, чёрный ворон, я не твой». Правая рука  у её мамы была в гипсе, недавно Нина привезла маму из больницы. Перелом  руки оказался сложным. Сделали, что могли, операцию в её девяносто лет делать отказались. Она сидела, задумчиво, а потом долго молилась.

       Ночью пошёл снег, крупные хлопья  всё падали и падали. Нина выглянула в окно. Кеша сидел около калитки  высоко на сливе и смотрел в её окно. При свете фонаря его клюв сверкал. Нине стали приходить в голову мрачные мысли «Ну, почему он не улетает? Хотя бы куда спрятался, такой снег и так холодно». Она всю ночь не могла заснуть. Кеша прижился, и даже соседи стали его подкармливать.

    Прошло несколько дней. Кеша ел всё подряд: кашу, хлеб, смоченный в масле, макароны, горох с мясом. А здесь Нина вынесла ему слегка подсохший виноград. Кеша прямо с ладони брал в клюв виноградинку и слегка сдавливал её, а потом заглатывал. Наверное, боялся забродившей ягоды, ел их с большим удовольствием. Снег снова  почти весь стаял, только под забором в высокой траве он ещё остался. Как-то Кеша забрался в эту траву, и здесь началось такое…. Он купался, Нина так жалела, что камера осталась в Москве.  Кеша нырял в траву, на него падал снег, он махал своими большими крыльями, потом снова нырял в траву и опять стряхивал с себя снег, распушив  перышки,  он заваливался то на один, то на другой бок. После снежного душа он взлетел  на ветку дерева и начал клювом приглаживал свои пёрышки. Они у него стали блестящие, с синим отливом. Приведя себя в порядок, он устроился под яблоней и стал аккуратно складывать листочек на листочек, как будто их пересчитывал. « Что же он такое делает?», – подумала Нина. И здесь у Кеши в клюве она увидела салаку, он вскрыл свою кладовку, потом он стал вскрывать другие кладовки. И Нина поняла, Кеша решил её покинуть. К Пусе  приходили коты и под окном устраивали такие концерты, что она не выдерживала и выходила прогнать их. А через некоторое время опять слышалось на разные голоса   «МЯУ», «мяу», как будто кто-то дёргал их по очереди за хвосты.        

      На ночь Кеша стал улетать, сначала Нина  видела его на дереве у соседей, а потом всё дальше и дальше. Утром она выходила на крыльцо и звала: «Кеша, Кеша, Кеша». Он часто отзывался. «Клы, курлы» с соседнего дерева. А потом кружил долго, осторожно подлетая к кормушке, иногда прилетал с вороной. А то Нина просто слышала, как он  давал о себе знать громким курлыканьем, пролетая над домом. Крыло он уже подобрал и летал высоко, высоко, но курлыканье его было слышно удивительно далеко.

      Как-то Нина встретила живущего рядом соседа Валентина. Он разводил голубей и был не только хорошим орнитологом: - «Это -  очень редкий вид ворона, их мало осталось, ты только хорошенько корми его, и тогда у вас будет всё хорошо», - сказала он Нине. Нина второй раз привезла маму из больницы. Под гипсом загноилась сломанная рука, но потом всё прошло и гипс сняли. «Надо же, мама и Кеша одновременно выздоровели», - подумала Нина.

      Однажды, возвращаясь из Москвы, около станции над Ниной высоко пролетел Кеша и прокурлыкал ей несколько раз, больше она его не видела. Когда Нина  рассказала маме, что Кеша, наверное,  больше не прилетит. Мама вздохнула: «Скатертью ему дорога». А вскоре умерла старушка, которая жила через дорогу. Ей было за 90, и при встрече она всё время говорила: «Хоть бы уж меня бог прибрал». Дед её, Василий, уже несколько лет как умер прямо за праздничным столом: выпил, закусил, положил голову на стол и отошёл в мир иной, все думали, что он заснул… Дети и внуки жили в Москве, Ей было очень одиноко одной. На что Нина ей отвечала: « Да, живите, тётя Тоня. Посмотрите, как здесь кругом красиво, бог сам знает, когда кого забрать, не зовите смерть, она сама когда-нибудь придёт, все там будем».