Zebrahead, 16 августа, Volta

—What are you rebelling against?

— Whadda you got?

И нет, это цитата не из той самой песни Noize MC и Anacondaz. Диалог этот намного старше, ведь произнесён он был ещё в далёком 1953-м году в фильме «The Wild One». Поговаривают, что этот фильм повлиял не только на байкерское движение, но и на будущих идейных вдохновителей панковской культуры. Кто бы мог подумать, что герой, сыгранный Марлоном Брандо, может произнести фразу, которая станет определяющей для многих поколений бунтарей. Панку потребовалось много, чересчур много времени на то, чтобы быть принятым людьми. Хотя «принятие» — немного не то слово. Общество просто привыкает к вещам. Оно их не принимает, но хотя бы перестаёт отрицать их наличие. Разумеется, происходит это после всех возможных и невозможных попыток уничтожения этих самых вещей. Если не удаётся искоренить какое-либо неугодное явление, обществу только и остаётся, что сделать вид, что оно никогда и не было против, и не было всех этих взглядов свысока. Неприятно, но факт. И вот уже твоё кольцо в носу и розовые волосы — не предмет гонений. Ну, якобы. Работодатели всё равно будут крутить пальцем у виска, а бабушки у подъезда косо переглядываться. Но общество-то говорит, что приняло! Хотя ему же просто проще и себе дороже было начать говорить именно так, чтобы хоть на словах замаскировать то, что на деле ситуация не особо и изменилась, и всех, кто не попадает под принятый устав, как считали фриками, так и считают. Хотя вот и куча народу вокруг уже начали перенимать элементы внешнего вида, которые ещё недавно высмеивали, а девочки, воротящие нос от татуировок и пирсинга, начали модифицировать себя потому что «а уже и модно». И истинный смысл снова замыливается, опошливается, теряя весь свой первоначальный посыл. И, разумеется, дело-то далеко не только во внешнем виде. Это так, лишь лежащий на поверхности пример. И касается это всех субкультур без исключения, но панка, как наиболее широкой, протестующей и отрицающей, особенно.

Субкультуры — палка о двух концах. С одной стороны, тебе хочется, чтобы тебя приняли таким, какой ты есть, со своими принципами и убеждениями, но с другой — когда общество снижает градус презрения по отношению к твоим предпочтениям, засасывая их в пласт своей культуры и заставляя мимикрировать под неё, то становится ещё хуже, ибо ощущение того, что мейнстрим добрался и до тебя и того, что ты любишь, либо заставляет опускать руки, либо вызывает очередную волну бунта, превращая бег от массовой культуры и мейнстрима в ленту мёбиуса, замкнутый круг без конца и края, который рождает как новые субкультуры, так и новые волны старых. Андеграунд — мейнстрим — спад — всё сначала. Панк — не исключение. После золотого периода американского хардкора, полностью андеграундного ответвления, следующей знаковой вехой истории панка стал поп-панк, а точнее его новое рождение, которое стало самой мейнстримовой точкой развития жанра. После того, как хардкор достиг своего апогея, встал вопрос о том, куда же дальше пойдёт молодое панковское движение, и что станет ведущим поджанром. Немногочисленные группы уходили в ска- и скейт-панк, которые за счёт DIY-движения ещё не переходили черту мейнстрима, но основной же поток групп не задерживался и лихо эту черту перепрыгивал. И вот, после того, как в девяностых Nirvana раздвинула границы всей альтернативной музыки количеством проданных записей, поп-панк получил невиданную до этого славу, после чего стало ясно, что теперь именно он будет тащить за собой всю культуру — Green Day, The Offspring и иже с ними начинают завоёвывать всё более широкие пласты аудитории и всё более зажиточные звукозаписывающие компании, по радио уже можно услышать Pennywise с песней «Fuck Authority», а олдскульные панки типа Генри Роллинза со слезами на глазах засели выбивать надгробные таблички для всего истинного панк-движения. Именно тогда, в середине 90х, в противоречивое и переломное для границ панка время, и появилась группа Zebrahead. Не желая уходить в дебри ска-панка и совсем чистого поп-панка, группа решила взять немного другой вектор, используя в музыке элементы рэпкора для создания контраста чистого вокала и речитатива, заняв таким образом определённую, немного обособленную нишу в музыкальном сообществе. И эту нишу они заняли крепко и осознано, ведь в Москву группа приехала в рамках своего двадцатилетнего юбилея и с двенадцатым по счёту альбомом — вышедшим в 2015-м «Walk The Plank».

«This is the Anthem,

Out to all the misfits,

If you feel you don’t belong,

If you don’t give a shit

About authority,

About majority,

About conformity,

Shout it out,

Let us go!».

Небольшие клубы как Volta, в котором и прошёл концерт — стандартная площадка для группы. Zebrahead популярны у своего слушателя и имеют свою верную аудиторию, но сольно, за редким исключением (в Японии, например, группа собирает десятки тысяч человек), на более крупные площадки так и не вышли. Им вполне хватает своей популярности и своего фан-сообщества, в чём они сами нередко и признавались, поэтому группа никогда особо и не гналась за платиновыми дисками и стадионными толпами, разбивая тем самым стереотип о том, что поп-панк группы только и существуют ради всё большей и большей наживы. Так что концерты «зеброголовых» — это всегда уютное и искреннее зрелище, и московский концерт не стал исключением.

Та самая атмосфера уюта царила в тот вечер начиная с гардеробной вешалки и заканчивая постконцертным выжиманием мокрой футболки. Публика медленно и без лишней суеты стекалась к клубу, улыбаясь сидела на улице под августовским закатным солнышком и попивала пиво в баре. Да даже, вот чудеса-то, охранники на входе были милы и вежливы. Видимо, и правда никто не может устоять перед дружелюбным обаянием поп-панка. Так же тепло и радостно немногочисленная толпа встретила и разогревающую команду, столичный коллектив Plush Fish. Пока клуб продолжал наполняться жаждущими настоящего калифорнийского веселья людьми, задорные москвичи, как дети радующиеся тому, что им выпала честь выступать на разогреве команды, которая была в числе вдохновивших их на творчество, отрывались в лучших традициях настоящего панковского андеграунда. Plush Fish, будучи взрослым и серьёзным коллективом, который давно уже вышел на уровень международный, и сами неплохо собирают полные клубы не только на российских просторах, и за то недолго время, которое полагается саппорту, успели доказать то, что они вполне заслуженно получают свою порцию славы. Даже тем, кто видел их в первый раз — нетривиальное звучание, которое создает смешение огромного количества жанров и такие инструменты, как труба, вкупе с кипучей неуёмной безуминкой музыкантов и их раздолбайским поведением не могли не обратить на себя внимание даже скептически относящихся к разогреву людей. А градус доброты и умиления повысил выскочивший после ухода Plush Fish молодой человек, который со сцены сделал своей девушке предложение руки и сердца.

Когда же к уже распалённой публике вышли сами Zebrahead, стены клуба Volta чуть не сложились как картонный домик, а деревянный пол едва ли не проломился под тяжестью эмоционального взрыва, которую вызвала гремучая смесь искренней любви и сумасшествия публики и музыкантов. Несмотря на то, что Zebrahead на сцене уже 20 лет, во время их концертов создаётся ощущение, что ты смотришь на выступление совсем молодой и зелёной поп-панк команды, которая ещё вчера репетировала в отцовском гараже. И нет, дело не в профессионализме и сыгранности, которых группе более чем хватает, вся суть в их энергетике и неподдельном детском восторге, с которым они выходят на сцену. Конечно, два десятилетия — совсем не срок в сравнении со многими долгожителями, но, согласитесь, подавляющее число команд теряет свой былой юношеский запал и на более ранних цифрах. Тут же этого запала хватило бы на то, чтобы обеспечить электричеством пару близлежащих улиц. Улыбчивый Мэтти в безукоризненной белой рубашке, безостановочно раскачивающий толпу Али, обладатель невообразимых комичных усов Дэн, весело джемящий с Беном, и отчаянно как в последний раз отбивающий ритм Эд — все скакали по сцене как бешеные подростки, только что спрыгнувшие со скейтерской рампы, чтобы поиграть перед кучкой школьных друзей. Ощущение того, что перед тобой молодой и полный сил коллектив добавляло и то, что сетлист концерта был невероятно мощным и очень целостным, и это несмотря на то, что охватывал он все этапы творчества группы. Это доказывает тот факт, что все годы своего существования Zebrahead чётко держат марку и следуют своему персональному стилю, не изменяя себе и не допуская провисов и проходного материала. Они просто делают то, что им всегда нравилось, не в угоду кому-либо и не ради миллионных гонораров.

Толпа тем временем дробила в щепки уходящий из под ног пол, прыгая и вереща так, что топот без сомнения доносился до самой преисподней, а крики перебудили пару районов вокруг. Сумасшедший слэм, реактивные сёрклпиты, крутившиеся с такой скоростью, что один только взгляд на них уже мог вызвать головокружение, сидящие на плечах девушки, тянущиеся к сцене, плывущие как серфингисты по калифорнийским волнам краудсёрферы — и всё это без капли агрессии, злости или грубости. Настоящий поп-панковский отрыв с минимумом крови и травм, а минимум этот и то по веселью и глупости. Фотографы бросали технику, обитатели бара — стаканы, и убегали в толпу — вот насколько заразительно веселились пришедшие зрители и музыканты. Стоять в стороне было очень неловко и как-то даже... стыдно. Задорные рифы и тексты, доносящиеся со сцены, вызывали желание то побежать и разбить что-нибудь, то обнять всех и каждого, кто находился в зале и на сцене, то выхватить скейтборд и помчаться прочь веселиться до утра. Хотя куда мчаться? Лучшая вечеринка-то прямо здесь.

Единение группы и поклонников было настолько сильным, что складывалось ощущение, что сцены просто напросто нет. По крайней мере, понять, где она, а где зал иногда было просто невозможно, поскольку и музыканты и поклонники умудрялись быть и там и там, то плавая по толпе, то обнимаясь у барабанной установки. Всё смешалось — кони, люди... люди, в костюмах пивных бутылок, которые выходили из-за кулис во время исполнения «Drink Drink» и хлестали «Жигули», девушки-черлидерши, выскочившие на подтанцовку к группе. Знаете, даже понимание того, что все телодвижения и слова, звучащие со сцены — уже отработанный и отточенный в других городах сценарий, во многом похожий на сценарии многих концертов многих туров многих других групп, совсем не портило общего впечатления от происходящего. Ну и что, что музыканты так же признаются в любви другим городам и другим клубам, и что, что они так же называют каждый зал лучшим и самым крутым и весёлым, и что, что Zebrahead во время каждого биса устраивают стену смерти, перед которой каждый раз шутят про то, что «эй, только осторожнее, кое-кто может и забеременеть»? Может разум и пытается доказать, что всё это — часть давно прописанного перфоманса, но сердце то надеется, что всё это взаправду, и дарит это тёплое растекающееся по телу чувство того, что ты и все вокруг тебя действительно особенные. Хотя бы в этот вечер. И нет, это совсем даже не лицемерие, кто вообще сказал, что любви просто не может хватать на всех? Таким группам, как Zebrahead, Станиславский точно сказал бы: «Верю». Вот хоть убейте, им же на самом же деле веришь. Каким бы завсегдатаем концертов ты ни был, сколько бы шоу и музыкантов ни повидал, с каким надменным взглядом не наблюдал бы за происходящим со стороны. Всегда находятся такие вот группы и артисты, которые возвращают тебе чувства четырнадцатилетнего подростка, пришедшего на первый в своей жизни концерт, после которого ещё долго ворочаешься в кровати в ожидании спасательного для отмирающих конечностей сна с осознанием того, что тебе открылось какое-то невиданное для других знание, невиданные для других глубокие особенные чувства. И как же тяжко каждый раз отпускать таких вот музыкантов — будто прощаешься как минимум с близкими друзьями, а как максимум — с семьёй, которая вдохновляет тебя, заставляет улыбаться, окутывает добром и дарит чувство того, что ты не один такой сумасшедший бунтарь. Но как же хорошо, что Zebrahead и вправду искренне любят Россию и никогда не забывают заехать к нам с очередным туром и альбомом. Мысль о том, что уж они точно не забудут и вернутся — как подорожник для разбитой коленки. Поэтому, отпускать уже родных полосатых калифорнийцев со сцены после такой единящей и выжавшей последние силы и соки «Anthem» было не так грустно. Хотя кого я обманываю, конечно грустно. Но что может быть лучше мокрых и усталых постконцертных обнимашек с выползшим из слэма помятым другом? Да ничего.

Жив ли панк? Поп-панк — это вообще панк? Если он когда-то был им, то может он просто уже не часть панка? Вопросы, из-за которых все, начиная от музыкальных критиков и самих музыкантов и заканчивая простыми обывателями, готовы перегрызать друг другу глотки, с пеной у рта доказывая свою точку зрения. Одни говорят, что истинный панк говорит о никчёмности правительства и глобальных проблемах человечества, а не о том, что учителя отстой и девчонка, которая не пошла с тобой на школьные танцы — полная дура. Другие говорят — что суть не в этом. Но дело вот в чём: олдскульные панковские команды выходят на сцену и говорят о протесте и том, что нужно встать с колен и показать средний палец всему, что ограничивает ту или иную свободу. Но объясняют ли они почему? Не всегда. Поп-панковские же группы зачастую не обладают мощным критическим посылом, но то, о чём говорят со сцены, они доказывают и аргументируют на сто процентов. За искренность очко точно полагается. Споры спорами, но факт остаётся фактом — поп-панк существует, и он давно уже мейнстрим. И это остаётся только принять. Но это же не значит, что он убил все идейные принципы, и что никакого другого панка больше нет. Не все группы окончательно продались, а «старая школа» так же цветёт и пахнет, что за пару дней до Zebrahead доказали выступившие в Москве NOFX. Так что мейнстрим и андеграунд вполне себе могут сосуществовать. В конце концов, каким бы олдскульщиком ты ни был, слышать по радио забавный калифорнийский мотив намного приятнее, чем то, что там крутят обычно. А вообще, чёрт возьми, как можно критиковать поп-панк, когда он приносит людям такую радость и счастье? Чувство всеобщего единения и общности, которая должна давать силы на то, чтобы свернуть горы — разве не это то самое главное, что должен давать панк-рок? И поп-панк вполне себе справляется с этой задачей, что и показали Zebrahead московской публике.

Субкультуры цикличны. Доказательством этого является то, что сейчас поп-панк переживает второе пришествие. Он никуда и не пропадал, и, как и любое другое когда-либо появившееся ответвление панка, продолжал функционировать в той или иной мере, но сейчас он снова вернул к себе интерес общественности. В доказательство тому общественный резонанс, который вызвал вышедший в этом году новый альбом Blink-182, и то, что весь мир чуть ли не с замиранием сердца ждёт новый альбом Sum 41. Бунтарский дух жив, и жив независимо от того, против чего протестует. Сделай что-нибудь. Напейся не на выходных, а в вечер понедельника. И что, что завтра на работу. Достань скейт, сотри об асфальт все локти. Ну и подумаешь, что в пятницу вести ребёнка на утренник. Семейная эпидемия асфальтной болезни. Воздушно-капельным путём передалась, в форточку надуло. Да хоть сделай ирокез в душе из намыленных волос. Не давай панку умереть. Он будет жить до последнего вздоха последнего верящего в него человека. Может ты его последняя надежда. И плевать, что играет в твоём плеере в этот момент, Circle Jerks или Good Charlotte, NOFX или Zebrahead.

Сет-лист:

1. Save Your Breath

2. Hell Yeah!

3. Call Your Friends

4. Drink Drink

5. Worse Than This

6. Automatic

7. Postcards from Hell

8. Mike Dexter Is a God, Mike Dexter Is a Role Model, Mike Dexter Is an Asshole

9. Rescue Me

10. Mental Health

11. Who Brings a Knife to a Gunfight?